Юрий Крупнов рекомендует

com/roslenkostroma.

Подробнее

От первого лица

Примите участие в проекте
Создайте свой проект
Версия для печати

Экономика демографии: как поднять рождаемость?

06.06.2016 | Автор: ОТР

Что на самом деле происходит с динамикой рождаемости и каковы предпосылки сползания страны в новую демографическую яму? Насколько эффективны действующие и предлагаемые меры финансовой поддержки многодетных семей? Есть ли вообще у государства внятная и продуманная демографическая политика? 

По данным Росстата, с января по март этого года в стране наблюдается естественная убыль населения. По итогам 2015 года в России впервые за много лет зафиксировано снижение рождаемости. Население 52 субъектов Российской Федерации сократилось.

Дмитрий Лысков: С 2010 года население нашей страны начало расти. Владимир Путин в своем послании Федеральному собранию назвал это достижение ключевым. А вот сейчас, и я опираюсь на оперативные данные Росстата по первым трем месяцам 2016 года, вновь зафиксировано естественное снижение населения.

Интерпретации напрашиваются сами собой: влияние кризиса, доходы населения упали – упала и рождаемость. Ольга Николаевна, что вы по этому поводу думаете?

Ольга Алимова, член Ассоциации семейных детских садов, многодетная мать : Я сама из многодетной семьи. И, конечно, наблюдая и занимаясь этой проблемой многодетных семей, к сожалению, у меня создается впечатление, несмотря на то, что я работаю в комитете Государственной Думы по данной тематике, что нет системности. Провели форум – и на два года замолчали. Потом еще что-то. То есть возникает ситуация, когда надо обозначить свою позицию. Вроде бы и законы есть, и указы президента есть. Все есть. Но системность и отношение в государстве по-прежнему: "Нарожали – это ваши проблемы". То есть помочь и чтобы многодетная семья ощутила помощь государства, постоянную помощь, не просто жалкую подачку… Он где-то должен подать заявление, сообщить об этом. То, конечно, мне порой очень жаль видеть вот эти многодетные семьи, которые чем больше детей, тем она беднее. То есть 1.4 млн таких многодетных семей. Но 100 тысяч из них почти не могут потратить… Не хватает денег только на питание даже.

Дмитрий Лысков: Наталья Петровна, а ваша точка зрения. Действительно влияние кризиса – снижение рождаемости именно сейчас? Вернее, снижение населения.

Наталья Санина, сопредседатель регионального отделения ОНФ Московской области : У меня мнение несколько иное. Я действительно согласна абсолютно, что системности нет. Но наши регионы Российской Федерации достаточно разные. И некоторые регионы получили рост рождаемости за 2015 год. В частности, Московская область. А почему это произошло? Я думаю, что следует абсолютно точно проанализировать те социальные льготы, которые имело это население Московской области за предыдущий год.

Дмитрий Лысков: Но ведь это исключение. В основном ведь все-таки регионы Северного Кавказа показывают нам стабильное увеличение рождаемости.

Наталья Санина: Верно. Но если регионы не Северного Кавказа, а Центрального округа имеют приоритет, а мы заняли сейчас первое место по рождаемости за 2015 год, то это говорит о том, что нужно проанализировать наш опыт и что мы сделали, для того чтобы эта рождаемость стала выше.

Дмитрий Лысков: Валерий Владимирович, скажите, пожалуйста. Все-таки первые 3 месяца 2016 года – показатель это или не показатель? Тревожная это тенденция, или мы успеем за оставшуюся часть года все-таки набрать рождаемость и баланс со смертностью? Стоит обращать серьезное внимание уже на эти данные, или пока преждевременно?

Валерий Елизаров, руководитель Центра по изучению проблем народонаселения экономического факультета МГУ  им. М.В.Ломоносова: На эти данные должны обращать внимание прежде всего специалисты. Они и обращают внимание. Независимо от того, как общественное мнение там реагирует на это, не реагирует. Но если взять первые три месяца, которые вы упомянули, то как раз число рождений немножко выросло. Число умерших уменьшилось. Естественная убыль есть. Тут я с вами согласен. Где-то порядка 30 с лишним тысяч. Но это естественная убыль тысяч на 17-18 меньше, чем в прошлом году.

Значит, если смотреть на эти цифры, то вроде бы ситуация стала не хуже, а лучше. Но если взять прошлый год, если взять уже первый квартал этого года, то мы понимаем, что неизбежно мы подходим к тому моменту, когда начнет сокращаться число рождений, что бы мы ни делали, как бы нам ни хотелось остановить этот процесс.

Дмитрий Лысков: Почему?

Валерий Елизаров: Потому что для того чтобы дети появлялись на свет, должны молодые люди вступить в брак, захотеть иметь детей, родить первого ребенка, второго и так далее. У нас сейчас к возрасту создания семьи и рождения детей подходит малочисленное поколение. Большие поколения, которые нам обеспечили рост рождаемости во второй половине первого десятилетия…

Юрий Крупнов, председатель Наблюдательного совета Института демографии, миграции и регионального развития: Не достижение власти, а большие поколения.

Валерий Елизаров: Большие поколения. Большие поколения вкладывали в число рождений. То есть много молодых людей. Давайте сравним. 1986-1987 год по 2.5 млн рождалось. 1999 год – 1.2 млн. То есть нам предстоит этот перепад от больших поколений, где у нас было 1.2 млн браков в год, мы постепенно переходим к ситуации, когда браков становится все меньше, меньше и меньше. И их не может быть много.

Дмитрий Лысков: То есть мы входим в ситуацию, когда та самая демографическая яма 1990-х сказывается.

Валерий Елизаров: Я бы не употреблял слово "яма 1990-х". Тут скорее та волна, которая идет у нас еще как послевоенная волна. Падение рождаемости в годы войны, через 25 лет (вторая половина 1960-х годов) опять падение рождаемости, у нас рождалось 1.8 млн, затем взлёт – 2.5 млн в год рождалось. И затем упали до 1.2 млн в 1999 году, и сейчас 2016 год – количество 17-летних в этом году у нас будет самое маленькое в истории.

Дмитрий Лысков: Из ваших слов я невольно делаю вывод, что мы сталкиваемся с неким объективным процессом, начало которому действительно дала ситуация Великой отечественной войны, серьезный спад рождаемости. Тогда получается, что так объективно и выправится. Не погибли мы в 1970-е годы, в 1960-е, в 1980-е. И все будет нормально.

Валерий Елизаров: Насчет объективного выправления скажу, что все далеко не так радужно. Если в послевоенные годы у нас рождалось почти 3 млн, во время войны около 2 млн, и то меньше даже немножко. Затем 3 млн, затем максимум, который мы имели (середина 1980-х годов) – уже 2.5 млн, а не 3. А сейчас у нас максимум – 1.9 млн с небольшим.

Дмитрий Лысков: Снижается, снижается, снижается.

Валерий Елизаров: Возьмем минимум. У нас было 2 млн во время войны. 1.8 млн – 1967-1968 годы, и 1.2 млн – 1999 год. У нас и максимумы, и минимумы все уходят. И мы зажаты волной, которая немножко идет по нисходящей.

Поэтому для того, чтобы остановить это падение, снижение волны, мы должны думать об активизации демографической политики.

Дмитрий Лысков: Хорошо. Давайте чуть позже как раз поговорим о факторах. Юрий Васильевич, вы автор доклада, согласно которому население к 2050-му году уменьшится вдвое.

Юрий Крупнов: К концу столетия. Не к 2050-му.

Дмитрий Лысков: К концу столетия. Прошу прощения. Объясните, откуда такой пессимизм.

Юрий Крупнов: Это не пессимизм. Это, прошу прощения, банальная статистика, причем в принципе по среднему сценарию. То есть есть оптимистический, пессимистический и средний. Можно спорить, останется нас 80 млн или 70 – никто это не знает и это бессмысленно обсуждать. Но то, что мы уполовинимся, если ничего не изменим – вот это реальная демография. И мне, честно говоря, стыдно, мне просто стыдно, что наши высокие чиновники просто не имеют элементарно нормальных каких-то кривых нашей демографии хотя бы из ооновских докладов и так далее.

Потому что все эти разговоры о том, что достижения власти. А что будут говорить через 5 лет, когда будет не нравиться Владимиру Владимировичу яма, я понимаю, но когда будет яма, что они будут говорить? Что это американское влияние вредное? А потом опять чуть-чуть волна поднимется, но на меньшем уровне, примерно в 2030-е годы пойдет, то есть вот эти дети, которые сегодня из того большого поколения воспроизвелись – они опять воспроизведутся через 20-30 лет. Там опять будут "достижения". Это стыдно, это позор. У нас ни у одного чиновника, включая премьер-министра, который выступает с докладами, где он себе приписывает чуть ли не каждого ребенка, не знаю, может, он имеет в виду что-то другое, это, к сожалению, объективные процессы. У нас демографическая катастрофа. У нас синусоида затухающая. Яма – чуть-чуть горбик – яма. Но каждый этот горбик меньше, меньше и меньше. Поэтому мы находимся в ситуации демографической катастрофы. Без чрезвычайных мер мы не выправимся. А нам болтают с утра до вечера всякие глупые сказки. И наконец самое главное: что значит, допустим, был небольшой рост? Замечательно все. Вы меня извините, во всех старорусских регионах никуда эта минусовая убыль, так называемая естественная, по-человечески противоестественная, никуда не девалась. И во всех основных регионах она такая была даже в сладкий 2014 год и так далее.

Поэтому хватит врать. Это неприлично. Это значит, что наше правительство и высокие чиновники путают ситуацию. Они вместо того, чтобы схватиться за голову, "что делать?", искать новую экономическую модель, новый политический курс, а они стоят, бьют себя в грудь и говорят, как они хорошо поработали. Вот дети появились.

Дмитрий Лысков: Отец Дмитрий, мы слышали, что мы находимся в ситуации демографической ямы. Вы кивали, вы соглашаетесь с такой точкой зрения, насколько я понял.

Димитрий Смирнов: Это не точка зрения. Солнце встает на Востоке, а садится на Западе. Это не моя точка зрения.

Дмитрий Лысков: Отец Дмитрий, но мы слышали о том, что не хватает административных рычагов. Правительство не знает кривых, и в силу этого, может быть, недостаточно контролирует ситуацию. Мы начали с того, что кризис влияет. Тоже ведь такие есть мнения в СМИ. Но это монетарные либо административные рычаги. С вашей точки зрения, что влияет сейчас на нашу демографию?

Димитрий Смирнов: Основной фактор влияния – это сознание народа. Сознание абсолютно антисемейное и абсолютно антидетское. У нас отношение населения к многодетным мамам – это просто ни в какие рамки приличия не входит, включая и врачей, и вообще всех тех даже, кто должны осуществлять родовспоможение. Это просто какое-то варварство. И, потом, по данным главного русского педиатра, у нас 5 млн абортов. Представьте себе, была бы 5 млн прибыль детей. Но для этого нужно изменить сознание.

Дмитрий Лысков: Но 5 млн абортов – это же все аборты вообще. Там же есть по медицинским показаниям.

Димитрий Смирнов: Все аборты вообще. Через Минздрав проходит чуть меньше миллиона. А остальные облачком покрыты. Потому что в частных абортариях просто рубят в капусту наших граждан.

Дмитрий Лысков: Давайте все-таки чуть позже к теме абортов вернемся. Потому что она немаловажна. Ее необходимо обсудить. А сейчас давайте все-таки к отношению к многодетным.

Евгения Владимировна, вы согласны? Действительно, есть такое негативное отношение к многодетным родителям сейчас в стране?

Евгения Аксенова: Я с отцом Дмитрием абсолютно согласна, что надо менять сознание. Потому что пока многодетная семья находится в категории маргиналов, рожать страшно. Потому что рождение каждого ребенка отодвигает семью по социальной лестнице. И я не согласна, что противодетская политика, потому что здесь я вижу наоборот другую опасность. У нас сейчас к детству такие высокие требования, что рожать, опять-таки, страшно. Потому что кажется: если ты не водишь ребенка на 5 кружков, он у тебя не говорит по-английски в 3 года, то ты плохая мама. В многодетной семье, естественно, такой гонки нет.

Димитрий Смирнов: Это у узкого слоя.

Евгения Аксенова: Это одна из претензий, которая предъявляется многодетной семье - "понарожали, но не воспитали". И это тоже довлеет. Планка очень высокая задана: "Ваш ребенок должен". И свободы у семьи остается довольно мало. Педиатр говорит: "Как же так? Он у вас три раза заболел". Учителя говорят: "Как же так?". И со всех сторон слышим вот это "вы недостаточно качественно растите ребенка". Чем больше детей, тем нагрузка на семью (вопрос про качество) возрастает. И я считаю, что с одной стороны надо вкладывать в популяризацию образа многодетной семьи как здоровой, образованной, не маргинальной, а красивой, успешной, уверенной. Тогда людям будет не так страшно, потому что они будут видеть, что у них трое, но они куда-то съездили отдохнуть, у них есть возможность куда-то выйти. Вот мы видели их в театре. А не то, что трое детей – это значит мама, которая устала, вымотана, дети которой не образованы и часто голодны.

Дмитрий Лысков: Евгения Владимировна сейчас упомянула то самое слово - "понарожали". Это же действительно так и говорится. Ольга Николаевна, в советское время было звание мать-героиня. Это были уважаемые женщины, которые были представлены на телеэкранах, на съездах выступали.

Ольга Алимова, член комитета Госдумы по вопросам семьи, женщин и детей : "Однажды 20 лет спустя" – замечательный

Дмитрий Лысков: Фильмы, льготы были, огромные льготы. А сейчас какие льготы вообще существуют?

Ольга Алимова: 2.7 млн многодетных семей было в советский период времени. Сейчас 1.4. Когда здесь говорят о том, что в Московской области замечательно решается эта проблема. Но если мы единое государство, то и требования должны быть во всех субъектах Российской Федерации едины. Это должен быть федеральный закон. Поэтому пока не будет национальной политики, идеологии "ребенок, семья, общество", мы ничего не сможем делать. То есть мы можем вот так дозированно что-то вбрасывать и при этом никаких результатов…

Дмитрий Лысков: Какие льготы сейчас существуют?

Ольга Алимова: Так вот, в советский период времени было мать-героиня, а сейчас отец-герой или две семьи выбирают в субъекте. По какому принципу можно выбрать именно эти две семьи, что они должны получить награду? И так далее.

Дмитрий Лысков: Подождите. Сейчас в субъекте нужно выбрать две семьи, и только они и будут…

Ольга Алимова: Раз в год дается такое звание "родительская доблесть". Но это всего две семьи. Подождите, что у нас, нет других семей? По какому критерию нужно отбирать? Это несправедливо. Поэтому есть льготы, безусловно, к многодетным семьям. Например, тот же земельный участок. Но если мы говорим, что 100 тысяч семей не могут накормить ребенка, на что они построят дом? Тогда либо вы должны инфраструктуру давать такую, чтобы все было создано, и вам только осталось получить какой-то кредит. И в зависимости от того, как будет рождаемость, чем больше детей, тем государство берет больше на себя обязательств погашать эти долги за строительство дома. То есть все равно многодетная семья должна понимать: в трудную минуту или в счастливую минуту они всегда увидят помощь государства, заботу государства.

Дмитрий Лысков: Наталья Петровна.

Наталья Санина: Абсолютно соглашусь, что это должно быть на уровне страны. Но неплохо, когда и регион получает и понимает свои задачи. И если в регионе что-то делается дополнительно, это должно приветствоваться.

Дмитрий Лысков: Вот. Главное – дополнительно. То есть и на уровне страны… А регион еще и добавляет.

Наталья Санина: Если мама получает единовременное пособие, если оно есть дополнительно 100 000, почему же это плохо? Если через 3 года ребенку это пособие можно использовать, почему же это плохо? Если 50% коммунальных выплат в регионе, предоставляется такая льгота многодетной маме, разве это плохо? Это должно быть в каждом регионе дополнительно, которую невозможно сделать на уровне всей России. Но я здесь абсолютно соглашусь: должна меняться политика, должно меняться нравственное отношение к многодетной семье, должно быть бесконечное уважение к мамам, которые рожают этих детей.

Я сегодня утром встречала сообщество педиатров. Конечно, они готовы хранить, растить. Гинекологи готовы сохранять беременность. И как врач я считаю, что нужно сделать на каждом этапе. Готовиться мама рожать – у нее должно быть все: внимание, а не посыл куда-то на аборт. Девочка, которая в 10 классе учится, она должна понимать…

Дмитрий Лысков: Давайте все-таки чуть-чуть позже вернемся к этой теме. Она отдельная огромная тема. Валерий Владимирович, вы хотели тоже добавить в отношении многодетных семей и поддержки.

Валерий Елизаров: Не только многодетных. Прежде чем говорить о льготах, мне кажется, надо говорить несколько о другом. Надо говорить сначала о социальных гарантиях государства и поддержке семей с детьми. О том, чтобы вступившие в брак молодые люди захотели и могли родить первого ребенка. Тем, у кого есть первенец, чтобы они хотели и могли родить второго ребенка, и так далее, и так далее. Для этого должна быть система социальных гарантий, которая должна быть понятна любому человеку уже в том возрасте, когда люди начинают размышлять о своем будущем, будут ли они создавать семью и так далее.

Мне кажется, у нас до сих пор нет такого хорошего федерального закона о государственных гарантиях поддержки семей с детьми. Пусть это будет речь о минимальных социальных гарантиях, но люди должны четко знать…

Дмитрий Лысков: А почему его нет? Вы как депутат говорите "я согласна". А почему его нет?

Ольга Алимова: Вы знаете, существует политическая воля. И когда многие законопроекты приносят в Государственную Думу, они иногда тонут, потому что на все ответ… Работая в этом комитете, я ни разу не видела заключений правительства, что на детей есть деньги, на беременных женщин.

Дмитрий Лысков: Подождите, программа материнского капитала все-таки работает и продлена.

Ольга Алимова: Это единственное, что. Но давайте посмотрим, куда его можно потратить.

Дмитрий Лысков: Сейчас много на что его можно потратить. Юрий Васильевич, вы тоже хотели добавить?

Валерий Елизаров: Я скажу, что у нас сегодня есть. У нас есть закон о государственном пособии гражданам, имеющим детей, который был принят еще в 1994 году. Он был для того времени очень хороший. Сейчас он продолжает действовать. И немножко модифицировал систему, поскольку в 2008 году был принят тоже хороший закон об индексации семейных пособий. Но если мы сравним размеры индексации и сравним реальную инфляцию, реальный рост прожиточного минимума ребенка, мы видим, что, конечно, индексация не покрывает увеличивающихся расходов на детей, отстает, отстает. Хотя то, что она есть – это уже большой шаг вперед.

Дмитрий Лысков: Пособие на детей, конечно.

Валерий Елизаров: Пособие на детей есть. Несколько видов. Есть пособие единовременное при рождении ребенка. Сейчас оно составляет где-то примерно 15.5 тысяч. Оно единое по всей стране. Есть пособие по беременности и родам, оплата отпуска по беременности и родам работающим матерям. Есть пособие по уходу за ребенком до 1.5 лет, которое мы с 2007 году платим и работающим, и неработающим. Там есть какие-то минимальные границы, для того чтобы работающие с низкой зарплатой не страдали. Они могут только 40% получать на это пособие.

Значит, какой-то минимум у нас тоже есть. Это где-то в районе почти 3000 уже приближаемся, и 6000 при рождении второго и третьего ребенка, тут дифференцируемо. Есть налоговые льготы. Они небольшие, но они тоже есть.

Есть наконец-то ежемесячные пособия на ребенка, которые должны с 2005 года вводить и выплачивать регионы. Тут государство с себя передало ответственность на регионы. Но далеко не у всех регионов есть эти деньги.

Дмитрий Лысков: В некоторых регионах есть программа погашения взносов по ипотеке. В Мордовии, например, действует.

Валерий Елизаров: Это совершенно другое. Сначала мы разберемся с теми основными социальными гарантиями. Есть два региона, где вот это ежемесячное пособие даже меньше 100 рублей. 40 регионов, где оно меньше 200 рублей. В сравнении с прожиточным минимумом ребенка, хорошо, Московская область это пособие чуть больше, чем в Москве. Еще несколько богатых областей. Но мы, живя в одной стране, в разных регионах имеем совершенно разный уровень поддержки. И теперь государство, все больше предлагая региону в этом участвовать, сказало: "Помимо федерального капитала, давайте региональный капитал. Давайте вводить пособие на третьего ребенка как региональное пособие. А государство будет немножко софинансировать".

Дмитрий Лысков: Давайте у Евгении Владимировны спросим. Вы многодетная мать. Можете оценить в финансах объем помощи от государства, который вы получаете на руки ежемесячно?

Евгения Аксенова: Я по цифрам посчитать не могу, потому что у нас многодетная приемная семья. У нас такая сложная система. Но я могу сказать, что из закона исчезло понятие "многодетная семья". И теперь мы приравниваемся к малоимущим. И это не позволяет многодетной семье…

Дмитрий Лысков: Это, я считаю, "замечательно" – исключение из закона понятия "многодетная" и перевод ее в формат "малоимущая".

Евгения Аксенова: Да. Мы не можем пользоваться большим объемом льгот. Например, детский отдых для многодетной семьи теперь недоступен. Огромное подспорье – то, что разрешили открывать семейные детские сады. У меня есть статистика по семейным детским садам. Во-первых, в ассоциации около 3 или 5 тысяч семей многодетных. 50% мам и пап – это выходцы из многодетных семей. И за 3 года, мы смотрели статистику, за 3 года в наших семьях родилось в среднем по 2 ребенка. То есть вот такой огромный прирост населения дают многодетные семьи, несмотря на финансы.

Но это потому, что разрешили открывать семейные детские садики. Я говорю именно о мамах, которые могут позволить себе и сидеть дома, и со своими детьми заниматься, и при этом получать зарплату. Это мощнейшая поддержка государства. Я знаю, что в регионах это тоже пытаются вводить, но не во всех получается. Это довольно трудно. В Москве это работает. Это очень много нам дает.

Дмитрий Лысков: А вы можете соотнести, сколько вы тратите на детей – на образование, одежду, кружки, отдых в том числе, и сколько вы получаете от государства? Хотя бы примерно. Мне представление понять.

Евгения Аксенова: Где-то 20/80, наверное, так. 20% от государства мы получаем в качестве пособий, и 80% - это собственные доходы родителей.

Дмитрий Лысков: Отец Дмитрий, прокомментируйте эту пропорцию. 20/80. Это нормально? Есть, что менять? Или она вообще не имеет значения, с вашей точки зрения?

Димитрий Смирнов: Нет. Все имеет значение. Даже терминология. Многодетная мама говорит: сидеть дома. Почему это все мамы хотят родить ребеночка, сдать в детский сад и бежать на работу? Вместо того, чтобы сидеть дома. Потому что…

Дмитрий Лысков: Может быть, по нужде, кормить нужно.

Димитрий Смирнов: Сидеть дома с детьми – это каторжный труд, а совсем не сидеть. Это потяжелее вообще многих работ, которые существуют у нас в нашем реестре. Да, пособие – это, конечно, более символически. И я считаю, что действительно у нас три с небольшим процента всего многодетных семей в стране. Я даже как-то предложил, что все малодетные должны просто сброситься и обеспечить им достойное существование как героям просто, которые отваживаются.

Ну так меня чуть не съели – "вот, налог на бездетность". Хотя если мы народ, если мы одна семья, мы должны спасать страну, потому что наше отечество находится в реальной опасности, и нам действительно грозит уничтожение без всяких санкций. И это все очень скоро. Слава богу, я уже на пенсии.

Наталья Санина: Есть еще одна проблема. Есть проблема или создания ясель, и мама выходит через 1.5 года, потому что у нее заканчивается это пособие, или же все-таки оплата до 3 лет, чтобы мама имела возможность спокойно растить детей, и не одного.

Димитрий Смирнов: Если ребенок в яслях, никогда спокойно она растить не может. Потому что ясли – это противоестественное устроение, которое просто отрывает ребенка от семьи.

Наталья Санина: Тогда маму нужно поддержать не 1.5 года.

Ольга Акимова: 50 рублей маме платят. Это издевательство.

Наталья Санина: Еще раз говорю: с 1.5 до 3 лет мама должна быть обеспечена так, чтобы у нее была и возможность, и желание одновременно растить ребенка до садовского возраста.

Дмитрий Лысков: Юрий Васильевич, вы давно просите слова. Объясните мне, пожалуйста, кто эти злодеи. Мы обсуждаем, и все вроде бы понятно и очевидно. Кто эти злодеи, которые не дают реализовать в нашей стране такие простые вещи?

Юрий Крупнов: Я с вами не согласен, что все очевидно. В этом плане центральное слово, которое отец Дмитрий сказал, вообще главное слово – слово "герои". То есть что я имею в виду? Герои не в бытовом плане, что он куда-то на крепость бросается и так далее. А герои в том смысле, что это особая социальная страта, это подлинная элита нашего общества. Потому что в обществе у нас есть только одна проблема. И неслучайно отец Дмитрий говорит, что воевать скоро некому будет. И это следствие того, что у нас малодетность. Мы обсуждали с Ольгой Николаевной. Она тоже со мной согласна. Я и с ней согласен. Но когда она говорит о социальных гарантиях и поддержке, в 2000 году зарубили закон на самой последней стадии о государственной поддержке многодетных семей и так далее. Мне кажется, все-таки поддержка, я уж не говорю про зачисление целой категории в малоимущие – это унизительно.

Дмитрий Лысков: Зачисление в малоимущие наводит на странные размышления о социальной какой-то розни.

Юрий Крупнов: В голове все определяется сознанием. В голове совершенно нет понимания первичного, вторичного. И в этом смысле нужно, я предлагаю закон, и мы концепцию сейчас разработали, хочу, чтобы и Ольга Николаевна потом может обсудить, покажу ей, о статусе многодетных семей. Это совсем другой закон. Есть закон о статусе депутата. В том смысле, что депутат приравнивается к министру.

Дмитрий Лысков: Но есть закон о госслужбе.

Юрий Крупнов: О госслужащих. Всем понятно. Раз – статус такой, нравится, не нравится и так далее. Если многодетная семья, и с детишками все в целом нормально, без этих действительно завышенных псевдостандартов, то это значит, что это те люди, это тягловые люди, это коренники, которые тянут страну. Потому что действительно вымрем – и все. И потом археологи только будут изучать и говорить: какие-то тут дураки русские жили, куда-то пропали.

Дмитрий Лысков: Юрий Васильевич, вот мы приехали в гости к одной такой семье – к простой многодетной семье. Давайте сейчас посмотрим, как живут эти люди, и потом продолжим наше обсуждение.

Обед многодетной семьи Некрасовых из подмосковного города Королева. И за столом еще не все в сборе, - говорит Ирина, мама 11 детей. Трое старших уже обзавелись своими семьями и детьми. Живут отдельно.

Ирина Некрасова: А сейчас у них рисовая каша перед тренировкой. Вечером будет суп грибной.

Каша на молоке на обед, постный суп на ужин – здесь экономят на еде. Мясо и рыбу почти не покупают. Восьмерых детей Ирина растит одна. Первый муж умер, когда на руках было 4 ребенка. Второй супруг, от которого родила еще семерых, ушел из семьи.

Ирина Некрасова: Люди меняются, не всегда в лучшую сторону. Он ушел туда, где жить полегче. И платит алименты – и на том спасибо.

Алименты, всевозможные компенсации и субсидии на оплату ЖКУ, общественный транспорт, детские обеды в школе, социальные стипендии для двух сыновей-студентов составляют около 50 тысяч рублей в месяц. Это все доходы семьи из 9 человек, 8 детей и их матери. Чуть больше 5000 рублей на каждого в месяц. Меньше половины прожиточного минимума. В Подмосковье он составляет 11000.

Ирина Некрасова: Я пыталась устраиваться на работу, стояла полгода в центре занятости. Меня не берут, говорят: "Столько детей. Вы что?".

Работу не нашла, но не отчаялась, говорит: многодетная мать – уже профессия, хоть и малооплачиваемая. У Ирины и так почти нет свободного времени: стирка, уборка, уроки. Только одна поездка за продуктами занимает порой целый день.

Ирина Некрасова: Здесь все, затарилась. Теперь в другой магазин.

Молоко, крупы, яйца, бытовая химия, фрукты и даже сладости. Четыре тяжелых пакета. И на все про все Ирина исхитрилась потратить всего 1400 рублей.

Ирина Некрасова: Я знаю, в каких магазинах цены. Что-то в одном крупа, я знаю, всегда дешевая. В другом что-то другое дешевое. Если попадешь на скидку, это хорошо.

Говорит - "хочешь жить – умей вертеться" – это про нее. С такой оравой детей она умудряется не влезать в долги и даже выплачивать автокредит за этот микроавтобус.

Ирина Некрасова: У меня была старенькая машина. Я ее сдала. 50 на 50. И вот на пять лет кредита. Старенькую, не новую.

Женщина уверена: авто в ее случае – не роскошь. Ирина обязательно раз в год вывозит детей на море в Крым, чтобы зимой не болели. Лекарства – ведь тоже расходы. Если бы не авто, разорились бы на билетах. А так на курорте живут в палатках, моются в море. На бензин и продукты деньги откладывают постепенно, в течение года.

Ирина Некрасова: Ну и там покупаю уже фрукты, овощи. А сгущенка, крупы, тушенка и так далее – это уже здесь берется. Здесь намного дешевле.

По обстановке в квартире сразу и не скажешь, что тут живут малообеспеченные. Спортивный инвентарь, современная мебель, шкафы доверху забиты одеждой.

Ирина Некрасова: Это сломано. Нет мужских рук.

Чаще всего люди жертвуют поношенное, подержанное и даже сломанное. Первое время такие вещи гордость не позволяла брать, - говорит женщина. Впрочем, нужда научила и брать, что дают, и просить о помощи.

Ирина Некрасова: Велосипеды – что-то нам отдали, поломанные, отремонтированные, что-то б/у брали.

Просторную квартиру тоже выбивала несколько лет через разные инстанции. Выделил город. Но со временем приватизированные квадратные метры стали головной болью. Говорит – многодетным семьям не положены льготы по уплате налога на имущество. А год от года он только растет.

Ирина Некрасова: Как я квартиру приватизировала, налог не приходил. Потом пришел за 3 года. Чуть инфаркт не получила: 64 тысячи. За 2012 год 14000 я оплатила. За 2013 и 2014 – по 25 000. А в 2015 году все еще подорожало. Что придет – я просто в ужасе.

Тем временем суд недавно вынес решение: если Ирина не уплатит 64 000, средства, которые семья получает в виде всевозможных компенсаций и льгот, будут арестованы и перечислены в счет долга в казну государства. Как решить эту проблему, многодетная женщина пока не придумала. Обращение к городским чиновникам и в социальные службы с просьбой помочь пока ни к чему не привели. Между тем, она продолжает смотреть на вещи оптимистично. Говорит – ее семья по сравнению со многими другими, где воспитывают троих и более детей, еще не бедствует.

Дмитрий Лысков: Наталья Петровна, Ольга Николаевна, прокомментируйте, что мы сейчас увидели. Многодетная семья. Кстати говоря, Московская область. 50000 общегосударственной поддержки. И плюс еще и налог на недвижимость, который пытаются взыскивать. И семья живет в условиях, когда вынужденно люди отдают поношенное, подержанное. И я сейчас с ужасом думаю: мы показали этот сюжет – так кто же после просмотра такого сюжета захочет создавать многодетную семью? Я попрошу вначале вас прокомментировать.

Наталья Санина: Да. Я просто горжусь этой женщиной, ее мужеством и ее стойкостью.

Дмитрий Лысков: Это особый склад характера, конечно – не терять присутствия духа так, как мы видели сейчас.

Наталья Санина: И действительно это достойно глубочайшего уважения. Я хочу сказать, притом, что у нее есть льготы на коммунальные услуги 50%, притом, что у нее есть льготы на 50% стоимости санаторно-курортных путевок для детей, она все-таки живет с таким большим количеством детишек на берегу, как она говорит, в палатке, отдыхая. Конечно, вот эти налоги нужно пересматривать, естественно, на уровне государства. Я думаю, что регион не решит абсолютно всех этих только проблем. Я хочу сказать…

Валерий Елизаров: Но вы же не ее представляете. Вы представляете еще и Общероссийский народный фронт. Почему вы не говорите, что я обращу внимание на эту проблему и вынесу…

Наталья Санина: А я еще раз хочу сказать, что вот эта семья сейчас увидит меня завтра. Потому что мне очень хочется приехать и как представителю Общероссийского народного фронта посмотреть, что же сделали конкретные чиновники за последние хотя бы полгода именно для этой семьи. И я думаю, что мы это сделаем, обязательно сделаем.

Дмитрий Лысков: Ольга Николаевна, а как вы получили такой результат, что у нас действительно с многодетной семьи взыскивают через суд фактически налоги на имущество. Выдали большую крупногабаритную квартиру. Но детей-то сколько. А теперь – пожалуйста, налоги выплати.

Ольга Алимова: Я думаю, что зрители, которые смотрят наш канал, прекрасно понимают, что решение принимается в Государственной Думе большинством, которые представляют партию "Единая Россия". Даже если будут сверхгениальные идеи, которые желают помочь многодетным семьям, наталкиваются на непонимание, потому что правительство говорит, что мы сейчас, ссылаясь на тот же кризис, с которого мы начали передачу, не можем решить это положение.

Дмитрий Лысков: Ольга Николаевна, просто конкретно – был законопроект об освобождении многодетных семей от налога на имущество? Был такой законопроект?

Ольга Алимова: Сейчас я выхожу с законодательной инициативой о том, чтобы многодетные семьи были освобождены вообще от уплаты за жилищно-коммунальные услуги. Почему? Потому что особенно в сельской местности, берем не тот регион, который довольно хорошо живет, а те, которые глубоко дотационны – отключают у них свет, отключают газ, отключают воду, только потому, что эта семья не может выплатить за жилищно-коммунальные услуги. Взвинтили земельный налог, взвинтили имущественный налог. И семья просто не понимает, как можно выжить. Что, государство не видит это? Видит. И правительство видит, и Госдума видит. Но есть агрессивное большинство, которое принимает решение. Сегодня нет зеленого света для многодетных семей. Поэтому инициатива есть, но, увы, натыкаются на непонимание или на нежелание решать эту проблему.

Дмитрий Лысков: Валерий Владимирович, пожалуйста.

Валерий Елизаров: Да. Я хотел бы добавить немножко вот что. Мы здесь видели многодетную семью. Действительно, героическую семью. И в том регионе, где практически самые высокие пособия. Более 1000 рублей. А теперь представьте: та же семья в регионе, где это пособие составляет 97 рублей, 90 рублей, 120 рублей. Понятно, что… И хочу обратить внимание.

Дмитрий Лысков: На секундочку просто прерву. Евгения Владимировна, а это типичная многодетная семья, или все-таки многодетная семья, извините меня, ради бога, за такое сравнение, из высшей категории?

Евгения Аксенова: Я знакома по большей части с московскими многодетными семьями. И в принципе уровень жизни в многодетной семье всеми силами стараются поддерживать все-таки не совсем уж низкий. То есть стараются детей действительно и одеть, пусть это подержанное и поношенное. И я думаю, что для Москвы это то, к чему мы стремимся, чтобы были обеспечены, накормлены, одеты, обуты и куда-то вывезти.

Валерий Елизаров: Когда мы смотрим на многодетную семью и семью, которая нуждается в куда большей помощи, чем сегодня оказывают даже самые продвинутые регионы, я хочу сказать, что мы не забывали, что такое унизительное слово, которое вы сказали – малообеспеченные или… Ведь на самом деле система с 2005 года у нас устроена как? Региональное пособие на ребенка выплачивается только в семьях, где доход ниже прожиточного минимума. И на сегодня у нас в 2014 году 8 млн 100 тысяч таких детей в 5 с лишним миллионах семей. А это и однодетные, и двухдетные, и трехдетные. Что уж говорить о многодетных, если бедность есть и среди однодетных, и среди двухдетных семей, которым, конечно, трудно принимать решение о рождении следующего ребенка, потому что они видят, что бедность – это не только многодетность. Бедность есть и в однодетных, и в двухдетных. Поэтому система социальных гарантий изначально не защищает даже при рождении первого ребенка.

Дмитрий Лысков: А в стране на данный момент вообще 20 млн человек, которые живут на средства ниже прожиточного минимума.

Валерий Елизаров: Из них 8 млн 100 тысяч – это дети, которые официально получают пособие. Это те, которым удалось все-таки официально

Дмитрий Лысков: Юрий Васильевич.

Юрий Крупнов: Мне кажется, очень важно все-таки нам признать главное. Вы говорите: а почему плохие люди как-то не хотят? Действительно, нет понимания. Потому что в данном случае, посмотрите, и совершенно правильные комментарии были, когда мы смотрели. Мало того, что тащит 8 детей одна женщина. Кормит, воспитывает и детский сад… Но еще и драйвер, шофер. Еще и организатор хозяйства, поскольку тут выплачивать кредит, и социальный работник, доставка продуктов, и так далее, и тому подобное. Поэтому в законе о статусе многодетной семьи первое – мы должны в зависимости от количества детей платить зарплату. Потому что это колоссальный труд. И на Западе даже есть такой интересный социолог. Он вообще говорит о parenting industry, то есть родительской индустрии, что это колоссальный труд, который, может быть, важнее большинства других трудов.

Второй пункт. Не уверен, что выдали земельный участок женщине. Но даже если выдали, нет инфраструктуры. Даже если есть инфраструктура и все такое…

Дмитрий Лысков: Чаще всего не берут либо выдают…

Юрий Крупнов: На чем строить дом?

Дмитрий Лысков: В зоне отчуждения железных дорог. Чего только ни бывает.

Юрий Крупнов: Конечно. На чем строить? Опять провалено все. И провалена опять "Единая Россия", и Общероссийский народный фронт.

Дмитрий Лысков: Вы на Наталью Петровну зря указываете. Наталья Петровна не входит в состав "Единой России".

Юрий Крупнов: Я просто ей говорю про Общероссийский народный фронт, который несколько раз начал поднимать эту тему с землей и так далее, с инфраструктурой. Третий момент – это вопрос, связанный со статусом. Потому что у нее должен быть, знаете, как – на машине и везде книжка, куда прохожу везде. Я так утрирую чуть-чуть. Но это статус, это женщина, которая вытаскивает страну из демографической катастрофы. И так далее. То есть в этом смысле система мер… А что у нас получается? А у нас Высшая школа экономики в докладе говорит: "А многодетность очень опасна для страны". Вы не знали, Дмитрий? А почему? А потому что из-за нее меньше социально-экономические показатели, и, соответственно, она плодит бедность и нищету. Поэтому маму посадить в тюрьму надо быстрее, потому что она не выплатит 64 тысячи. И, соответственно, нужно всех многодетных запретить. Вот когда детей не будет, чайлд-фри. И, прошу прощения, все-таки пособия очень важны. Но самое главное не в этом. Проблема духовная. Весь мир идет к принудительной малодетности.

И Африка, и Азия будут через 40 лет с одним-двумя или вообще без детей. Поэтому это культурная проблема. У России есть уникальный шанс сломать эту парадигму вымирания, парадигму самоуничтожения. Давайте сделаем ставку на многодетные семьи и покажем всему миру пример.

Дмитрий Лысков: Отец Дмитрий, у меня к вам вот какой вопрос. Мы уже несколько раз подходили к теме абортов, которые у нас объективно разрешены, легализованы. И, в общем, нет должных запретов. Я знаю, что православная церковь выступает за запрет по крайней мере абортов по ОМС. Это так? Поможет это решить проблемы демографической ситуации или нет? Или тут какие-то другие соображения?

Димитрий Смирнов: Дело вот в чем. Чтобы народ привести к изменению сознания… Ну, как есть сейчас у нас какие-то экологические программы для детей – галстуки зеленые им повязывают, чтобы они жили и кустики не вытаптывали, анютины глазки. Но это по отношению к детям. У нас в стране редко даже увидишь отца с ребенком на руках. И 90% мужиков просто не платят алименты, их надо с милицией искать.

Дмитрий Лысков: Справедливости ради, в последние годы (по крайней мере, что касается Москвы) я вижу много молодых семей и отцов с детьми на руках. Чисто внешне ситуация, скажем так, мне импонирует, и я вижу позитивные изменения.

Димитрий Смирнов: Вы поезжайте в Грецию или в Сербию – и увидите совершенно другую картину.

Дмитрий Лысков: Там больше?

Валерий Елизаров: Там так же мало, к сожалению. Еще меньше, чем в России, – в 1,5 раза.

Димитрий Смирнов: Да, так же мало. Но любовь к детям все равно большая. Она традиционная. Мы – наследники той системы, которая не предполагала вообще семью. Семья должна была быть разрушена, как Карл Маркс учил. И если бы не произошли изменения в нашей стране, то семьи уже бы не было. "Женщина – работник. Никакой разницы с мужчиной. Сплошное равенство. Материнство отменяем. Государство все воспитывает и делает то, что нужно государству". В этой парадигме и существовали. Но это парадигма самоубийства.

Дмитрий Лысков: То есть вы из тех времен выводите современную ситуацию?

Димитрий Смирнов: Ну да. Аборты разрешены с 1920 года покойным Ульяновым. Скоро будем праздновать…

Дмитрий Лысков: А покойным Сталиным снова запрещены.

Валерий Елизаров: Ровно 70 лет назад.

Димитрий Смирнов: Приступаем сейчас к этой дате. И, кстати, родилось очень много детей. Нам врачи утверждают, что будут сразу делать аборты какие-то бабки в грязных подвалах. Хотя поди и заплати в абортарий – и тебе в шикарных условиях сделают.

Дмитрий Лысков: Отец Димитрий, только единственный вопрос, который мне искренне не понятен…

Димитрий Смирнов: Почему ОМС? Это первый шаг. Я как налогоплательщик, я лично, и все мне подобные, нас миллионы – мы не хотим на свои деньги убивать своих граждан. Потому что часть денег, которые я плачу в общую кассу, идет на убийство моих граждан. И мне как крещеному человеку это претит. Мне также претит, что у нас аборты в системе здравоохранения. Что они охраняют, когда они убивают? Что они охраняют?

Дмитрий Лысков: Но существуют все-таки аборты по медицинским показаниям.

Димитрий Смирнов: Это надо выделять. Сделать "федеральную службу уничтожения населения" – и все.

Наталья Санина: Священнослужители выступили, например у нас в области, инициаторами того, чтобы очень правильно вместе с нашими педагогами проводить политику с девочками, которые готовы будут рожать, правильно объяснять, что такое аборт и что это страшно.

Димитрий Смирнов: А в Москве священников не пускают в школы. Вы знаете об этом?

Дмитрий Лысков: Отец Димитрий, поясните мне, вот действительно хотелось бы понять. Наталья Петровна совершенно справедливо говорит, что по инициативе в том числе священнослужителей – и просветительские курсы, и объяснения. Зачем запрещать-то? Может быть, действительно просвещение?

Наталья Санина: Нужно правильно представление, что это зло.

Димитрий Смирнов: Как просвещение, когда ОМС – это государственная программа? Это решается на уровне законодательства.

Дмитрий Лысков: Наталья Петровна, вы терапевт. Вы, наверное, можете пояснить как-то, зачем в системе ОМС аборты?

Наталья Санина: Я не только терапевт, я председатель координационного совета…

Димитрий Смирнов: Если человек хочет убить свое дитя, он должен хотя бы это оплатить. Почему? Если мне нужно вставить зубы, я должен…

Дмитрий Лысков: А если он не может это оплатить – значит, соответственно, он вынужден будет рожать ребенка?

Димитрий Смирнов: Нет, не вынужден.

Наталья Санина: Мне кажется, должна быть программа в школах – семейному обучению, взаимоотношениям и так далее.

Димитрий Смирнов: У нас государство устранилось от убийства террористов, педофилов – им "пожизненно". Значит, этим господам жизнь сохраняется. А ребенка, который еще даже ни одного сна не нарушил маме и папе, убивают.

Дмитрий Лысков: Евгению Владимировну давайте выслушаем, все-таки давно просит слова.

Евгения Аксенова: Я услышала ваши опасения, что будут рожать принудительно. Я как мама, которая погружена в тему сиротства еще, знаю, как сложно найти ребенка. Сколько людей хотят усыновить, хотят принять в семью ребенка, но у них это не получается, потому что действительно детки, которые находятся в системе, часто имеют сложности, и не каждая семья готова с этими сложностями встретиться. А если бы у нас была какая-то система, которая бы позволяла маме, которая пусть даже на этапе беременности не смогла принять своего ребенка, и она его рожает, и она готова его не убивать, а передать, – то таких семей нашлось бы очень много.

Димитрий Смирнов: В Москве и области детей уже нет, всех выбрали.

Евгения Аксенова: Да, детей нет, совершенно верно. Люди едут в регионы.

Димитрий Смирнов: Чтобы усыновить ребенка, надо ехать в Хабаровск.

Евгения Аксенова: Сейчас новый законопроект, который не позволяет семье…

Дмитрий Лысков: Вопрос-то собственно был в том, что, может быть, перед тем, как запрещать, все-таки провести действительно разъяснения, некие психологические беседы?

Дмитрий Лысков: А есть разъяснения.

Димитрий Смирнов: Да не разъяснения, а должна быть очень мощная социальная пропаганда многодетности, нормальной семьи. Каждая русская семья средняя 100 лет назад имела 8 детей. Средняя! А 15 детей – это было обычное дело.

Дмитрий Лысков: Но 80% жили в сельской местности все-таки, а не в крупных городах. Валерий Владимирович, мы уже упомянули Сербию, Грецию и другие страны, в которых тоже рожают мало. И, в общем-то (может быть, вы меня поправите), это общеевропейская тенденция или даже мировая.

Валерий Елизаров: Я как демограф прокомментирую некоторые цифры. Из 30 самых развитых стран мира только одна страна, где число детей на 1 женщину больше того уровня, который обеспечивает простое воспроизводство, – практически только Израиль. А все остальные на грани – 2 ребенка на одну женщину, чуть меньше 2 детей на 1 женщину. То есть все равно воспроизводство в развитых странах не обеспечивается. Как раз страны юга Европы – это страны с очень низкой рождаемостью: Италия, Испания. Все балканские страны тоже имеют достаточно низкую рождаемость. Но, поскольку говорили об абортах, я бы просто просил не связывать тему абортов и тему увеличения рождаемости. И вот почему.

Дмитрий Лысков: К сожалению, эта связка постоянно присутствует в средствах массовой информации. Постоянно! И поэтому мы не можем здесь не обсудить этот момент.

Валерий Елизаров: Согласен. Давайте я поясню, почему я предлагаю не связывать это. Я очень хотел бы, чтобы когда-нибудь наступил такой момент в нашей официальной статистике, когда у нас показатели абортов будут такие же, как в Польше. Практически ноль мы имеем статистику, потому что Польша уже 20 с лишним лет как запретила аборты. А рождаемость какая в Польше? Она существенно ниже, чем у нас. То есть запрет абортов ничего не дал. Все равно есть "абортный туризм" – люди едут в другие страны и прерывают беременность как-то. Может быть, контрацептивная культура как-то увеличилась. Люди отказываются. Но в общем получается так, что они рожают детей, сколько хотят. Если и церковь, и общественные организации, и культура сделают что-то, чтобы люди захотели иметь больше детей, я буду это всячески приветствовать.

По поводу статистики. Официальная статистика и Росстата, и Минздрава – действительно около миллиона абортов, даже меньше. И эти цифры официальные показывают, что каждый год… Мало что у нас улучшается, но у нас младенческая смертность с хорошей динамикой снижается, и число абортов снижается. Слава богу, это уже не 4 миллиона, не 2,5 миллиона. У нас было 230–240 абортов на 100 рождений. Сегодня у нас на 100 рождений уже 50 абортов. Цифры положительные.

Дмитрий Лысков: Действительно позитивные цифры, я согласен. Я просто хотел бы уже отойти от темы абортов.

Валерий Елизаров: И если у нас будет ноль, то все мы будем счастливы, потому что аборты – это зло. Но борьба с абортами в том виде, в котором предлагается, – это все равно что борьба с алкоголизмом.

Дмитрий Лысков: Если во всех развитых странах падает уровень рождаемости, может быть, мы изобретаем…

Валерий Елизаров: Не падает, а остается.

Дмитрий Лысков: Или остается низким, ниже уровня воспроизводства, как вы говорили. Может быть, мы изобретаем велосипед? Может быть, мы дошли до какого-то порога цивилизации, условно говоря, при котором это естественный процесс?

Юрий Крупнов: Во-первых, все-таки здесь все согласны, по-моему, что это процесс противоестественный. Это первый момент.

Дмитрий Лысков: Ну, если во всем мире так.

Юрий Крупнов: Подождите, оттого что есть тренд…

Димитрий Смирнов: Во всем мире курят.

Юрий Крупнов: Да, тренд увеличения числа курильщиков. Но оттого что этот тренд есть, вопрос управления и государства заключается не в том, чтобы не знать тренда. Его надо знать, но выстраивать свою политику. А у нас, как говорил еще Ленин: "Коммунисты махают руками, а их ведут туда, куда хотят". То же самое у нас: "О, у нас есть тренд! Мы не хуже Америки. Мы не хуже Германии".

Дмитрий Лысков: Ленин такое говорил? Я просто не читал такого.

Юрий Крупнов: Да, 1920 год. "Мы не хуже Германии", – и так далее. Все не так. Понимаете, все последние тысячелетия ограничением рождаемости были еда, болезни и так далее. Сегодня человек сам самоубийственным сознанием ограничивает количество детей. И еще раз повторяю, и Африка, и Азия через 30–40 лет при этом тренде туда же пройдут, в эту принудительную малодетность – принудительным размером квартир, принудительной невозможностью нормально растить 8 детей и так далее.

Поэтому, еще раз повторяю, нельзя только о пособиях говорить. Мы еще что-то говорим. Должно быть кардинальное напряжение сил страны! Мы должны произвести реальную революцию! Этого не видно. На тысячелетия надо по-новому посмотреть. Не надо стесняться искусственности, еще раз повторяю. Надо многодетную семью ставить в центр всей политики правительства, помогать ей, строго следить, чтобы не было каких-то отклонений. И еще раз. Труд матери и отца в большой русской семье… Я скажу по-простому: чтобы мы не вымирали в 2035–2040 годах, у нас должна быть половина всех семей многодетными. Иначе мы вымрем.

Дмитрий Лысков: Отец Димитрий, есть такая точка зрения, что урбанизация как раз (а мы очень урбанизированная страна) в первую очередь и влияет на рождаемость. Можно ли каким-то образом переломить эту ситуацию? Или как – назад в деревню?

Димитрий Смирнов: А что деревня? Деревня – это красота и источник культуры. Ведь наш народ, его самоназвание было – "крестьяне", что значит "христиане". Это понятно. А в городах жило совсем небольшое количество людей. А если больше половины переедут в города – это тоже продолжение самоубийства. Чем в городе дышать? Есть ГМО? И что пить? И так далее. Вместо того чтобы пить из источника, из родника, мы пьем хлорированную воду. О чем говорить? Поэтому это естественно, нормально и прекрасно. А при уровне Интернета в самой глухой деревне Ямало-Ненецкого автономного округа через Интернет человек может получить любое образование на любом языке – хоть на хинди, хоть на суахили, хоть на креольском.

Дмитрий Лысков: Спасибо. У нас буквально пара минут остается до конца программы. Евгения Владимировна, я хочу последний вопрос задать вам, и даже не вопрос, а просьбу. Вы многодетная мать, у вас 8 детей. Что бы вы посоветовали тем, кто сейчас ставит перед собой вопрос: заводить многодетную семью или не заводить? И какие простейшие советы дали бы?

Евгения Аксенова: Не бояться. Как говорится, "дал Бог зайку, даст и лужайку". То есть таких действительно бедствующих семей… Пока все-таки мы не одни, пока вокруг нас соседи, люди, пока благотворительные фонды, организации есть, не пропадешь. Когда тонешь, надо кричать о помощи и не бояться, что утопит еще сильнее.

Дмитрий Лысков: К сожалению, время нашей программы истекло, и мне остается сказать буквально пару слов. Демографическая ситуация – ахиллесова пята современной России. Я очень надеюсь, что сегодняшним обсуждением мы наметили хотя бы общие пути преодоления этой серьезной проблемы. Это была программа "ПРАВ!ДА?" в эфире Общественного телевидения России. А я, Дмитрий Лысков, с вами не прощаюсь. Я говорю: до свидания! Увидимся уже очень скоро. 

 
 

Поместить ссылку в:

Опубликовать в своем блоге Livejournal Поделиться в Facebook Опубликовать в Twitter Добавить закладку в Google Добавить в Google Buzz Добавить закладку в Yahoo Поделиться ВКонтакте Поделиться в Моем Мире Добавить закладку в Yandex Поделиться в Одноклассники

 

Список проектов

Полный список

 

© «Проектное государство», 2011

Информация о проекте

Контактная информация:

E-mail: proektnoegosudarstvo@gmail.com

Сделано в OxMedia, 2011